Славяно-норманнские войны за Ладогу по археологическим данным.
Первое стабильное поселение на территории Ладоги на площадке т.н. Земляного городища связано с выходцами из Северной Европы. В их числе могло оказаться и, вероятно, было какое-то число аборигенов или выходцев из более южных районов Восточной Европы, но их роль явно не доминирующая. На этом поселении с древнейшей дендродатой 753 год (I ярус) открыты три жилища каркасно-столбовой конструкции, с очагом в центре (т. н. “большие дома”). Очаг делил внутреннее пространство дома на три поперечные, а ряды столбов поддерживавших кровлю на три продольные части. Зафиксированы привходные настилы и настилы в передней трети жилища. Такая конструкция жилья близка североевропейскому халле, что уже отмечалось исследователями. Однако точных аналогий ладожским жилищам пока не найдено. К северу от жилищ находилась “кузнечно-ювелирная мастерская”, впрочем, вполне возможно, не составлявшая хронологически абсолютно единого комплекса. Срубные сооружения в I ярусе неизвестны. До новых исследований археологов полагали, что Ладогу основали в 753 году. Российские ученые назвали время появления первых поселений в Старой Ладоге. Они могли возникнуть на 100 лет раньше, чем считалось, то есть в 653 году.
Набор индивидуальных находок характеризует культурный облик первопоселенцев определенным образом. Овальная скорлупообразная фибула, языковидное кресало, колесовидные бляшки, фрагмент железной гривны из перевитого дрота, фризские костяные гребни, бронзовое навершие с изображением Одина, наконец, т. н. “клад” инструментов находят аналогии в североевропейском круге древностей. С мастерской связан ряд предметов восточноевропейского происхождения, но их присутствие не обязательно объясняется постоянным проживанием на поселении носителей соответствующих традиций. В том или ином случае, нет сомнения, что первыми обитателями Ладоги были люди среди которых доминирующее положение занимала группа норманнов.
Представляется, что она была немногочисленна и достаточно монолитна. Наряду с мужчинами в ней были женщины и, вероятно, дети. Носители иных культурных традиций если и были в ее составе, то занимали далеко не ведущее место. Создается впечатление, что перед нами поселение одной общины. Полукруговая (может быть и круговая) схема застройки с включенной в нее мастерской, отсутствие обособленных жилищно-хозяйственных комплексов, малое число домов, а соответственно и их обитателей позволяют рассматривать Ладогу 750-760-х гг. скорее как отдельную единую усадьбу, чем как поселение – зародыш города.
Где-то во второй половине 760-х годов колония прекратила существование. Сокрытие набора инструментов и вотивного изображения Одина говорит об экстраординарном характере этого события. Его следует считать первой катастрофой в истории Ладоги VIII-X веков и связана она с притоком нового населения или захватом в Нижнем Поволховье господствующего положения носителями восточноверопейских культурных традиций – славянами (формирующимися словенами). Вероятно, с приходом этих людей следует связывать серию украшений из оловянистых сплавов, имеющих аналогии на памятниках Северо-Западной Руси последней четверти I тысячелетия н. э. (городища Псковское, Изборское, Камно, Надбелье, Еськи, длинный курган в Лоози и др.). Они принесли с собой развитую технику строительства наземных срубных домов, отапливавшихся печью-каменкой, располагавшейся в углу.
Именно в это время происходит становление путей из стран Балтики на Арабский Восток. Встречены салтовские лунницы синего стекла, бусы из сердолика, “фиксируется начало активного проникновения арабского серебра, синхронизирующееся с выпадением здесь древнейшего монетного клада 786 г. Открыты свидетельства местного стеклоделия (в 780х годах появляется и до конца 830-х годов действует стеклодельная мастерская, быть может, единственная на Северо-Западе в тот период), базирующегося на восточной технологии и привозном сырье. Воинственный облик славянских обитателей поселения характеризуют обломок боевого топора и фрагмент кольчужного плетения. В 810-830-х годах славянами застраивается вся исследованная часть площадки Земляного городища. “Большой” дом по данным дендрохронологии сооружен около 811 году. Его окружение составляют “малые” срубные дома с печью-каменкой в углу. Создается впечатление, что застройка обретает если не регулярный, то, по крайней мере, упорядоченный характер.
Около 840 года мирная жизнь поселения нарушена, и оно гибнет в пожаре в результате норманнского вторжения. Это был первый тотальный пожар и вторая катастрофа в истории Ладоги. Часть поселения превращается в пустырь; уничтожается и стеклодельная мастерская.
Спецификой застройки стало появление в северной части раскопа «большого» дома каркасно-столбовой конструкции с очагом на центральной оси, выделяющегося размерами и расположением, его площадь достигала 120 кв. м. Пропорции и конструкция стен позволяют говорить о новом проникновении в Поволховье носителей традиции североевропейского халле. С этим сооружением связана находка палочки с руническим текстом. Строятся еще два больших дома, отличные по ориентации от упомянутого выше. В своей конструкции и интерьере они сочетают североевропейскую и восточноевропейскую традиции. С ними связаны «малые» срубные дома с печью-каменкой в углу. Можно уверенно сказать, что какая-то часть славянского населения, как мужского (судя по домостроительству), так и женского (судя по украшениям), осталась на поселении, но его социальный статус переменился.
Следует заметить, что в отложениях предметы однозначно связанные со скандинавами составляют специфический набор (шашки, фрагменты обкладки игральной доски, культовые предметы). Это элементы мужской субкультуры, женские украшения отсутствуют. Ассортимент бус беднее. Но самым любопытным фактом является высокая концентрация деревянных игрушечных мечей.
Итак, на рубеже 830-840-х годах Ладога была захвачена группой норманнов. Вряд ли стоит сомневаться, что они заняли в ней доминирующее положение. Несмотря на частичное уничтожение или изгнание, носители культурных традиций лесной зоны Восточной Европы (славяне) остались существенным компонентом среди обитателей поселка и его округи. Кроме материалов домостроительства об этом свидетельствуют некоторые украшения.
Между 863 и 871 годами (около 865) поселение вновь подвергается тотальному разгрому, сопровождавшемуся мощнейшим пожаром. В его военном характере не приходится сомневаться, драматичность этого события подчеркивают обгоревшие останки женщины и ребенка, обнаруженные в заполнении дренажной канавки в раскопе А. Н. Кирпичникова. Видимо, поселению пришлось вновь поменять не только хозяев, но и подавляющую массу обитателей – славяне вернули себе власть над Ладогой. В рамках рассматриваемого периода произошло формирование сети славянских поселений вдоль волховского участка системы речных путей с Балтики на Восток. Особая их концентрация наблюдается в зоне Гостинопольских и Пчевских порогов, находящихся выше по течению Волхова. Явно неординарную роль играло городище и селище Любша, расположенные на правом берегу Волхова ниже Ладоги.
После этого пожара никакой преемственности в застройке не наблюдается. Практически полное отсутствие строительных остатков в северной части раскопа в период около 865-890-е гг., возможно, свидетельствует о запустении поселения.
Ситуация меняется в период правления “исторических князей” – Олега и Игоря, оставляя за скобками вопрос о этнической принадлежности данных правителей, можно констатировать факт бурной застройки поселения в славянских традициях домостроительства.
В VII ярусе (890-е – 920-е годы) залегали остатки двух строительных комплексов, представляющих особый интерес. Сложный жилищно-хозяйственный комплекс в южной части раскопа В. И. Равдоникаса состоял из сруба с печью-каменкой в углу и примыкавшего к нему трехстенного прируба с печью производственного назначения в центре. Прируб с трех сторон окружало какое-то сооружение со стенами и кровлей легкой конструкции, а основной сруб был связан настилом с небольшим рубленным амбаром. Этот комплекс может рассматриваться уже в контексте становления городского домостроительства Северной Руси. В 1950 года В. И. Равдоникасом была открыта, а Е. А. Рябининым исследована большая постройка. Размеры, развитая архитектура и некоторые находки явно выделяют данный комплекс из рядовой застройки. Учитывая историю дальнейшей судьбы строительства на данном участке можно с известной долей вероятности предполагать в ней хоромы ладожских правителей.
В 920-х годах стремительно застраивается вся площадка Земляного городища (VIII ярус). В раскопе В. И. Равдоникаса насчитывается более десятка срубных жилищ с печами-каменками в углу. Некоторые из них имеют привходные тамбуры-сени, а одна постройка входит в состав сложного жилищно-хозяйственного комплекса. Застройка вытянута по линии север – юг. Анализ расположения входов в жилища позволяет выделить на участке исследованном В. И. Равдоникасом три “гнезда” застройки. Они состояли из 3-5 жилых домов и нескольких полифункциональных неотапливаемых клетей. Очевидно, “гнезда” связаны с группами населения, некоторым образом обособленным в хозяйственном и социальном отношениях. Интересно отметить, что постройка VIII-3 совмещала жилые и культовые функции: помимо обычной печи-каменки в углу, в центре ее находился очажок для жертвоприношений, а ряды столбов внутри выделяют ее из серии обычных “малых” домов.
Среди находок этого периода присутствуют как предметы круга славянских древностей лесной зоны Восточной Европы так и вещи североевропейского круга древностей эпохи викингов. Факт проживания в Ладоге скандинавов в данный период подтверждает норманнский могильник в урочище Плакун (датируется 900 – 950 гг.). Курганы Плакуна оставлены обособленным коллективом, представители которого (вместе с семьями), видимо, непродолжительное время проживали в Ладоге. Что интересно захоронения оказались с нехарактерным для скандинавов бедным погребальным обрядом. Можно предположить, что это останки представителей торгово-ремесленной скандинавской группы обслуживающей интересы правителей славянской Ладоги.
Как видим, археологическая история Ладоги опровергает ныне широко бытующее мнение о военном превосходстве скандинавов над славянами в начальный период истории Руси. В результате военных действий поселение несколько раз переходило из рук в руки и в конце концов осталось за славянами.
Литература:
Кирпичников А. Н. Ладога и Ладожская земля VIII—XIII вв.
Кузьмин С. Л., Волковицкий А. И. Пожары и катастрофы в Ладоге: 250 лет непрерывной жизни?
Кузьмин С.Л. Ладога в эпоху раннего Средневековья (середина VIII — на- чало XII века).
Михайлов К. А. Скандинавский могильник в урочище Плакун (заметки о хронологии и топографии)
В “Повести временных лет” Нестор сначала отнес “русь” к варягам, а потом написал, что это были особые варяги – не “свие”, то есть не шведы, не “урмане” – не норманны-норвежцы, не “англяне”, то есть не англы…
Нашлось немало желающих доказать славянское происхождение ранней руси, то есть тех летописных варягов, которые заявились к нам то ли в 852 году, то ли в 862 году. Первым начал мутить воду Михайло Ломоносов, его наиболее яркими последователями были: директор императорских театров С.А. Гедеонов и крупный специалист по мухам, энтомолог С.Я. Парамонов. Историки они были еще те, зато стояли на идеологически правильных позициях. Их квасного патриотизма было достаточно, чтобы внушать сотням тысяч пустых голов, что их злостно обманывают клеветники и ненавистники русского народа, называя варяго-русов норманнами. В позднем Советском Союзе, когда правящей геронтократии понадобилась прочная патриотическая скрепа, антинорманистская теория приобрела негласный статус официальной точки зрения, и ни один академик не смел без тысячи оговорок даже косвенно высказать сомнение по ее поводу.
Византийский император Константин Багрянородный, нисколько не подозревая, какую свинью подкладывает будущим антинорманистам, в середине 10 века решил написать труд “Об управлении империей”. В ходе работы над этим сочинением император собирал сведения из самых разных источников, а при возможности беседовал с путешественниками и очевидцами. Однажды ему довелось получить интервью у одного или нескольких русов-купцов, прибывших в Константинополь по коммерческим делам.
Константину было интересно, как русы преодолевают днепровские пороги. Купцы рассказывали, а император (или его секретарь) записывал. В итоге оказалось, что у порогов на Днепре имелось два параллельных названия – русское и славянское, что и было записано в книге. По-русски пороги назывались: Эссупи, Улворси, Геландри, Аифор, Варуфорос, Леанди, Струкун. По-славянски их названия звучали: Не спи, Островунипрах, Шум порога, Неасит, Вулнипрах, Веручи, Напрези.
“Славянские” названия порогов являются древнеславянскими, а “росские” названия относятся к древнескандинавскому языку.
#
*******
Ранее считалось, что викинги имеют скандинавское происхождение. Однако, ученые обнаружили, что только 34% останков захоронений викингов принадлежат скандинавам, в то время как 31% – кельтам и 23% славянам. Здесь под славянским происхождением понимается гаплогруппа R1a, кельтским – R1b и скандинавским – I1. Гаплогруппа означает набор накопленных мутаций Y-хромосомы мужчины, по которому можно установить отцовство на протяжении всей истории человечества.
Разнообразный генетический состав викингов позволил исследователям сформулировать следующие выводы:
- викингами не рождаются, а становятся, то есть речь идет о многонациональной группе; кстати, в научной работе заявлено, что слово “викинг” означает “пират”;
- волосы большинства викингов были темные, а не светлые, как считалось ранее.
Среди викингов первой волны миграции (шведов) больше встречаются скандинавов, второй волны (норвежцев) – славян, кельтов и скандинавов в равных долях, третьей волны (датчан) – кельтов и скандинавов.
Больше всего останков викингов (в скобках указано их количество) обнаружено в следующих местах:
- Эстония: остров Сааремаа (34);
- Швеция: Скара (Гётланд) (28), остров Эланд (25), остров Готланд (24);
- Дания: остров Лангеланн (16), остров Фюн (14), остров Зеландия (11) и полуостров Ютландия (8);
- Англия: Оксфорд (22), графство Дорсет (10);
- Фарерские острова (14);
- Россия: Ладога (14), Гнёздово (5);
- Гренландия (10);
- Норвегия: Нордлэнд (9);
- Исландия (9).
Следует обратить внимание, что на материковой Швеции, за исключением Гётланда, практически нет захоронений викингов. То есть главная область Швеции – Свеония, где находится Упсала, её древний религиозный центр, и современный Копенгаген, не принимала участие в пиратских рейдах. Данный факт позволил датским ученым заявить, что шведы в эпоху викингов были земледельцами.
Не менее сенсационными являются результаты расшифровки ДНК скелетов со шведского острова Готланд, где викинги появились в 975 году. Оказалось, что подавляющее большинство останков имеет славянское происхождение. Таким образом, может легендарный остров русов скорее Готланд или Сааремаа, а не Рюген, как считают некоторые историки?
Также неожиданным стал факт, что славянская Y-хромосома встречается в захоронениях викингов в Норвегии и Исландии не меньше, чем кельтская или скандинавская. Таким образом, славянские викинги сыграли главную роль в этногенезе норвежцев. Кстати, связь с Норвегией подтверждается и летописями. Например, Олав Трюггвасон (впоследствии – король Норвегии) служил на Руси у Владимира Святославовича. Считается, что именно Олав после возвращения из Греции (Византии) убедил русского князя принять христианство.
Изучив захоронения на острове Сааремаа (Эстония) и в русской Ладоге, ученые пришли к удивительному результату – большинство останков викингов имеют не славянское, а скандинавское происхождение. Таким образом, пока славянские викинги из Норвегии совершали рейды в Исландию и Ирландию – скандинавские викинги служили на Руси.
Самые поздние из захоронений викингов находятся на Фарерских островах. Там история викингов заканчивается. Кстати, половина останков, датируемых 1600 годом и найденных на Фарерских островах, имела славянское происхождение, другая – кельтскую.