Нейробиологи из Германии, Нидерландов и Великобритании в рамках масштабного исследования пришли к выводу, что в головном мозге человека находятся отдельные зоны, отвечающие за уничтожение некоторых воспоминаний, пишет Current Biology. Учёные выяснили, что механику сложных процессов обеспечивает активность префронтальной коры и гиппокампа. Учёные пришли к выводу, что при сознательной попытке забыть определённое событие или информацию в отделах головного мозга возникает особый вид активности, отвечающей за физиологический процесс “забывания” определённых данных. При этом процесс сознательного “забывания” слов, цветов и даже запахов формируется в префронтальной коре, после чего перемещается в гиппокамп, который ранее был известен как центр памяти. Нейробиологи пришли к выводу, что стимуляция отделов головного мозга может приводить к искусственным провалам памяти, что в будущем может сыграть на руку современной психиатрии. По мнению исследователей, физиотерапия с помощью тока низкой интенсивности поможет мозгу “стереть” из воспоминаний участие в войнах, семейные конфликты и проблемы, связанные с карьерой, что облегчит лечение пациентов с тяжёлыми психическими расстройствами.
**********
Группа ученых из Европы изучила отделы мозга человека и нашла отдел, который отвечает за «стирание памяти». В эксперименте приняли участие 22 добровольца, которым под черепную коробку им вживили электроды, регистрирующие мозговую активность, сообщает РЕН ТВ. Пациенты прошли тест на проверку памяти. Когда была дана команда «забыть» слова, в префронтальной коре возникала ритмическая активность, которая затем перемещалась в височные доли в гиппокамп. Исследования в этом направлении помогут разработать методы лечения посттравматических расстройств, полагают ученые.
**********
Артем и Татьяна мечтали о ребенке со дня свадьбы. Однажды ночью Татьяна сказала: “Мне кажется, это произошло, у нас будет сын”. Артем только улыбнулся. Но, что удивительно, через месяц стало известно, что она действительно беременна. А потом из роддома им выдали пухлый байковый конверт с их первенцем. Татьяна все время проводила с ребенком, решила сидеть с ним до трех лет. Артем работал главным инженером в крупной компании, занимающейся алюминием, так что материальных проблем не было. … В тот день Татьяна с Андрейкой пошли в магазин – малыш держал ее за руку, другой тискал небольшой резиновый мячик. И вдруг он выпал… А в следующий момент Таня почувствовала, как детская ручка выскользнула из ее ладони. Она оглянулась: мячик скакал по мостовой, а сын бежал за ним по шоссе. Как в кино с замедленной съемкой, Татьяна увидела – огромный грузовик пытается затормозить, но не успевает… Татьяна не плакала, старалась держаться – ей казалось, что надо сохранить свои силы для сына. Она даже мысли не допускала о возможном плохом исходе. И только когда врач вышел из операционной и посмотрел на них с Артемом, она все поняла. И разрыдалась. Прошло почти три месяца. Артем отчаянно хотел успокоить, чем-то отвлечь жену, мечтал еще об одном ребенке, но Татьяна и слышать об этом не хотела. Впрочем, у них и возможности такой не было – с тех пор, как погиб Андрей, Татьяна ночевала в детской и не позволяла мужу даже прикоснуться к себе. Все дни Татьяна проводила на могиле сына, Артему приходилось забирать ее с кладбища – сама она возвращаться домой не хотела. Она медленно угасала, и Артем опасался, что не за горами тот день, когда сама отправится вслед за сыном. Артем советовался с врачами, водил жену на прием к психотерапевтам, Татьяна исправно пила гору прописанных ими таблеток, но по-прежнему оставалась безучастной. И тогда Артем решился позвонить своему давнему знакомому, врачу-нейрохирургу. Илья прошел стажировку в Штатах и недавно возглавил нейрохирургическое отделение областной больницы. – Да, так бывает: после трагедии человек зацикливается на воспоминаниях, – сказал ему Илья, листая пухлую медицинскую карту Татьяны. – Так, таблетки не помогли, психотерапия тоже. Можно, конечно, колоть ей транквилизаторы, но тогда она вообще ничего понимать ни будет. Но, видимо, придется, иначе все может плохо кончиться. У меня так погибла двоюродная сестра. У нее умер муж от инфаркта, год прожила примерно так же, как твоя Татьяна. А потом выпила две упаковки снотворного, Я тогда еще студентом был… Сейчас, правда, есть одна операция по моему профилю, ее недавно начали использовать в таких случаях в США. – Что это? – Блокируется участок гиппокампа, и человек забывает навсегда пережитую трагедию. Твоя жена забудет это несчастье и все, что связано с сыном. – Но у нас денег нет оперироваться в США… А здесь нигде это сделать нельзя? Может, в Москве? – Видишь ли… Необходимое оборудование есть и у нас в клинике. И с технологией я знаком, но… сам не оперировал. Это очень рискованно, – он покачал головой. – А если бы речь шла о твоей сестре?- Мне надо подумать, – он тяжело вздохнул.У Артема холодело внутри при мысли, что ждет Татьяну, после смерти сына потерять еще и жену… Но с другой стороны, он ее и так почти потерял. Конечно, Татьяна ни за что не пошла бы на операцию добровольно. Поэтому Артем заранее условился с другом-нейрохирургом, что тот уговорит ее на серьезное обследование, во время которого даст наркоз и проведет операцию. – Меня настораживают” некоторые симптомы, – озабоченно сказал Илья. – Нужны дополнительные обследования, возможно, под наркозом. А для этого необходимо ваше письменное согласие… – Мне все равно, – не дослушала его Татьяна. И не глядя, поставила размашистый росчерк на протянутом документе, в котором говорилось, что она согласна на операцию. Лучше Ильи никто не понимал, на какой риск он идет. Одно неверное движение – и бедная, измученная женщина останется инвалидом. С другой стороны, ему вспоминалась сестра – молодая, полная сил женщина, которой не удалось помочь. Зато у него есть шанс спасти Татьяну. Ей сбрили ее роскошные темные волосы. Потом просверлили отверстие в черепе и специальным зондом проникли в головной мозг… Когда Татьяна пришла в себя после операции, Илья ей все объяснил: – Пришлось сделать вам операцию. При обследовании нашли небольшую опухоль, которая давила на соседний отдел мозга – любая травма головы могла закончиться инсультом. Поэтому мы решили не откладывать дело в долгий ящик и удалить ее. Не волнуйтесь, опухоль была доброкачественная. Теперь все в порядке. Татьяна и правда была в порядке, помнила все, кроме того счастливого периода, когда была матерью, и той трагедии, которая случилась на шоссе. Эти воспоминания из ее памяти как будто стерли ластиком. Артема пустили к жене через день после операции. Они разговаривали, шутили – и он впервые за долгое время увидел ее улыбку. Дома он собрал все вещи сына, фотографии, детские рисунки и книжки и отвез своей матери. Предупреди” ее, что Татьяна перенесла сложное лечение и с ней вообще нельзя говорить о пережитом. Также обзвонил всех близких друзей с настоятельной просьбой никогда, ни при каких обстоятельствах не упоминать при Татьяне о том, что у нее был сын, который трагически погиб. Пока Татьяна была в больнице, Артем перевелся на другой завод их корпорации, который находился за несколько сот километров от родного города. Там его жене уж точно никто не напомнит о трагедии. Через два месяца Татьяна сама заговорила о ребенке – однажды ночью сказала ему, что, кажется, беременна и что у них будет сын. И удивилась, почему муж вздохнул и резко отвернулся к окну.Татьяна и в этот раз не ошиблась: у них родился сын. Раз в год ее муж ездит в командировку в город, где они раньше жили. Там первым делом он идет на кладбище и допоздна сидит на маленькой могилке. Но Татьяна об этом не знает.- Она избавилась от страшных воспоминаний и не понимает, почему я так волнуюсь за нашего сына. Очень боюсь, что однажды она узнает правду, что тогда? Я взял на себя большую ответственность, но до сих пор сомневаюсь, имел ли я право решать ее судьбу.
ПОСЛЕСЛОВИЕ ВРАЧА Доктор медицинских наук нейрохирург Анатолий БЕЛЯЕВ: – Судя по всему, у Артема не было другого выхода. Татьяне действительно могло помочь только хирургическое вмешательство. Собственно говоря, технология этой операции была разработана в США именно для тех, кого “замыкает” на тяжелых воспоминаниях, кому не помогают ни психотерапия, ни таблетки. Объясню, как это происходит. Что такое наша память? Это цепочки клеток головного мозга, выстроившиеся в определенном порядке. Когда нервный импульс, вызванный каким-нибудь раздражителем – картинкой, звуком, запахом, доходит до этих клеток, у нас “просыпаются” воспоминания. У некоторых людей, переживших сильный стресс, отрицательная цепочка активна все время – импульсы циркулируют по ней, как по замкнутому кругу, и они не могут ни на минуту забыть о трагедии. В таких случаях и показана операция. -Как же можно “вырезать” ненужный участок памяти?
Цепочки воспоминаний сосредоточены в особом отделе мозга – гиппокампе. В ходе операции врач сначала смотрит на томографе, в какой зоне гиппокампа сосредоточилась болезненная цепочка: задает пациенту вопросы о пережитом и фиксирует, какой участок активно реагирует. А потом в ходе нейрохирургической операции проникает туда и вводит раствор, который блокирует нервные клетки. Цепочка рвется – человека перестают мучить тяжелые воспоминания. Оборудование для такой операции есть в некоторых клиниках России, но большинство наших нейрохирургов не владеют технологией операции.