Ричард Филипс Фейнман американский физик-теоретик родился 11 мая 1918 года.
Вообще-то, называть Фейнмана физиком не совсем правильно, от скуки он занимался всем понемногу, как он говорил – “развлекать себя приходилось самому”. В книге “Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!”, он сообщил, что с самого детства испытывал “потребность к разгадыванию головоломок”. “Головоломками” для него могло быть что угодно, от школьных загадок и иероглифов майя до сейфов… Он чинил радио, учил португальский язык, занимался живописью, биологией… А вот физиком он был редким, если не сказать, редчайшим, он сомневался в теориях заполонивших физику и считал современную математическую физику не совсем настоящей наукой, впрочем, считал возможным врать в своей деятельности, это, например, следует из его речи на церемонии вручения Нобелевской премии: “Вы даете мне столь престижную премию за ошибку, которую я спрятал под ковром умных вычислений”.
Ричард Фейнман, получивший степень бакалавра в Массачусетском технологическом институте (MIT), успел поработать в Принстоне и Корнелльском университете, однако в 1950 году стал профессором физики в Калифорнийском технологическом институте – по некоторым свидетельствам, он отказаться от “северных” научных учреждений в пользу мягкого климата.
Нобелевскую премию по физике 1965 года “за фундаментальные работы по квантовой электродинамике, имевшие глубокие последствия для физики элементарных частиц” Ричард Фейнман разделил с Синъитиро Томонагой и Джулианом Швингером.
Среди других областей, в которых “отметился” Ричард Фейнман сверхтекучесть жидкого гелия, распад массивных частиц, квантовая гравитация. В своей лекции “Там внизу много места” в 1959 году Фейнман предположил, что с помощью “манипулятора” соответствующего размера можно перемещать отдельные атомы, изобрел “диаграммы Фейнмана”.
Работая в Принстонском университете в 1940-х годах, Фейнман попал в команду Манхэттенского проекта – программы США по разработке ядерного оружия под руководством Роберта Оппенгеймера и генерала Лесли Гровса. Фейнман отметил, что это было время скуки, как теоретик он был не нужен, шла практическая работа, и если бы не взломы сейфов ему было бы заниматься нечем.
Страсть Фейнмана вскрывать сейфы, сильно раздражала военное руководство проекта, хотя коллеги считали это полезным способом достать нужный документ из сейфа, хозяин которого уехал или забыл комбинацию к нему.
Фейнман избегал разнообразных комитетов, в которые обычно приходится входить известным ученым”. Так, однажды в 1960-х годах Фейнман ненадолго стал членом комиссии по учебным планам штата Калифорния, чтобы оценить качество школьных учебников по научным дисциплинам. Как член комиссии Фейнман назвал учебники “отвратительными”, “лживыми” и “бесполезными”…
В 1986 году Ричард Фейнман, наряду с первым человеком на Луне Нилом Армстронгом и первой женщиной-астронавтом Салли Райд, а также крупными инженерами и учеными, вошел в состав так называемой “комиссии Роджерса” под руководством бывшего госсекретаря США Уильяма Роджерса. Комиссия из 14 экспертов должна была найти ответ на очень печальный вопрос, – почему 28 января, через 73 секунды после начала своего десятого полета разрушился в воздухе шаттл “Челленджер”.
При этом Фейнман и здесь не изменял своему стилю, проводя “независимое” расследование и немало раздражая своим поведением руководство комиссии. Во время телетрансляции официальных слушаний по расследованию катастрофы он положил кусок резины, из которой были сделаны злополучные уплотнительные кольца, в стакан с ледяной водой, и наглядно продемонстрировал, что в таких условиях после сжатия резина не восстанавливает свою форму. Как сейчас уже хорошо известно, “Челленджер” в то утро стартовал при отрицательной температуре воздуха, к которой не был готов, – о чем НАСА неоднократно предупреждали и собственные инженеры, и специалисты подрядчика, Morton Thiokol.
В книге “Какое тебе дело до того, что думают другие?” Фейнман подробно рассказывает о своем участии в работе комиссии и о том, насколько сильно его поразило отсутствие нормальной коммуникации между специалистами и руководством агентства, а также непонимание последними простейших технических понятий вроде “запаса прочности”.
Фейнман был преподавателем, который ненавидел “зубрежку” и считал, что если какой-то вопрос невозможно понятно объяснить студенту первого курса, значит, этот вопрос недостаточно изучен. “Фейнмановские” лекции по физике, написанные им за три года усиленной работы в начале 1960-х, до сих пор остаются популярными у студентов.
Фейнман терпеть не мог все “ненастоящее” в науке: в выступлении перед выпускниками Калтеха в 1974 году он назвал подобные псевдоисследования, лишь имитирующие научный метод, “наукой самолетопоклонников” (cargo cult science). По мнению Фейнмана, главный принцип, которому должен следовать ученый, чтобы не оказаться похожим на островитянина, строящего ритуальную “взлетно-посадочную полосу” из дерева, – быть предельно честным в своих методах и “не дурачить самого себя”.