В тридцатых годах XX века математики, подавшиеся в теоретики от физики, Оппенгеймер и Волков вычислили с помощю формул, не применимых в настоящей физике, некий “предел Оппенгеймера — Волкова”. Это якобы верхний предел массы невращающейся нейтронной звезды, при которой она ещё не коллапсирует в “чёрную дыру”. Оппенгеймер и Волков оценили этот предел в 0,71 массы Солнца. Время шло, обнаруживались найтронные звёзды всё более превышавшие эту оценку. Теоретики измышляли всё более безумные уравнения якобы описывающие состояния, в котором “существует нейтрон-нейтронное отталкивание за счёт сильного взаимодействия”, что как бы позволяло им увеличить им теоретические оценки предела Оппенгеймера — Волкова до 1,6 до 3 масс Солнца. Потом теоретики, заявившие, что они зафиксировали “гравитационные волны” “уточнили” “предел Оппенгеймера — Волкова”, установив его от 2,01 до 2,16 масс Солнца для невращающейся нейтронной звезды, а для быстро вращающейся нейтронной звезды на 20 % больше.
Но вот наблюдения сделанные с помощью орбитальной обсерватории NASA Neil Gehrels Swift, которая обнаружила гамма-всплеск GRB 180618A, исходящий из галактики на расстоянии около 10,6 млрд световых лет, показали массу нейтронной звезды более 4 масс Солнца.
Такая массивная нейтронная звезда образовалась в результате слияния двух меньших нейтронных звезд. Звезда наблюдалась более суток, прежде чем стала незаметной (в 10,6 миллиардах световых лет обычные звёзды, понятное дело,, различить нельзя).
Короткие гамма-всплески (GRB), которые сопровождают слияния нейтронных звезд загадка для теоретиков. Теоретики уж давно измыслили, что они исходят от полюсов только что образовавшейся “черной дыры”. В статье в журнале Science показано, что это никак не соответствует наблюдениям. И в случае GRB 180618A наблюдаемый гамма-всплеск должен был исходить от самой нейтронной звезды, а не от полюсов.
Всё случае GRB 180618A как обычно, что бы не измышляли теоретики с помощью математики, в природе не существует.